Журавлев Е.И., г. Ростов-на-Дону

В своей книге “Майн Кампф” Гитлер рассматривал захват России как средство обретения жизненного пространства для немцев. При этом, Гитлер подчеркивал, что все народы Восточной Европы должны быть лишены государственности. Эти народы имеют только одно единственное оправдание для своего существования – быть полезными для нас в экономическом отношении.

Провал гитлеровского плана “молниеносной войны” потребовал от немцев внесения корректив в оккупационную политику. Уже в январе 1942 года была издана директива под названием “Обязательное постановление о восстановлении промышленного хозяйства во вновь занятых восточных областях”.[1] В директиве указывалось, что развитие хозяйства следует проводить только в тех областях, где можно добыть значительные резервы сельскохозяйственных продуктов и нефти – в связи с этим завоеванию Юга России гитлеровские стратеги придавали особое значение. На совещании в штабе группы армий “Юг” 1 июня 1942 г. Гитлер заявил: “ Моя основная цель – занять область Кавказа. Если я не получу нефти Майкопа и Грозного я должен ликвидировать войну”. [2]

Для реализации своих агрессивных планов фашистские руководители стремились обеспечить становление на Юге России образцового “нового порядка”. В связи с этим, они нуждались в сотрудничестве с местным населением, то есть планировали проведение активной коллаборационистской политики в этом регионе.

В предвоенный период на Юге России сложились определенные социально – экономические и политические условия, которые стали питательной средой для возникновения коллаборационизма в этом регионе и появления коллаборационистов. Большой энциклопедический российский словарь дает следующие определение коллаборационистам – “Лица, сотрудничавшие с оккупационными властями в странах, захваченных фашисткой Германией в период 2 -й мировой войны”… [3]

На Юге России оказалась наиболее широкая социальная база для коллаборационизма в начальный период оккупации. Это объясняется рядом факторов в том числе, миграционными потоками. С 1917 по 1928 г.г. на Юг России стремились несогласные с большевистским режимом и многие неуспев эмигрировать, так и осели здесь. По данным переписи 1926 г. рост населения (относительно 1897 г.) составил в Северо – Кавказском крае 159,3 %, в Кубанском округе – 184,4% , в Черноморском округе – 284,6%. [4]

Миграционные потоки 30-х годов ХХ века носили принудительный характер в результате расказачивания, массовых политических репрессий в ходе коллективизации. Гражданская война на Юге России носила ожесточенный характер. Большинство казачьих станиц выступило против Советской власти. В станицах обострилась борьба между казаками – сторонниками белого движения и иногородними, бедными казаками, поддержавших большевиков. Так, в станицах Григорополисская, Кармалиновская, Расшеватская, Бекешевская, Боргустанская Ставрополья большинство казаков воевали под знаменем Добровольческой армии, в боевых отрядах Шкуро, Улагая, Покровского. [5] Начавшаяся затем коллективизация, одной из целей которой на Юге России было расказачивание, также проходила в острой классовой борьбе. Она сопровождалась административными, форсированными методами коллективизации, выселением кулаков и середняков в специальные поселения, создаваемые в регионе.

Так, в Апанасенковском районе Ставрополья была создана Дивенская спецзона, в которую вошли села Дивное, Маки, Маныческое, Киевка, Малая Джалга, Вишневый, Дербетовка. В 1930 г. с образованием спецпоселка Дивное коренным жителям было предложено покинуть село. Кто не хотел этого делать, тех выселяли насильно. 5.09.1930г. сюда прибыл первый состав спецпереселенцев с Кубани. В 1931г. пришли эшелоны с переселенцами с Дона, затем составы с карачаевцами. В 1933г. пошла вторая волна переселенцев, за ней третья в 1935г. из районов Ставрополья. На территории спецзоны люди не обладали гражданскими правами. Управление осуществляли сельские и районные спецкомендатуры НКВД. В спецпоселок Новоромановский Арзгирского района Ставрополья в феврале-марте 1931г. были переселены из других районов семьи раскулаченных хозяйств – в общей сложности около 16 тыс. человек. [6]

Сложная социально-экономическая и политическая обстановка наблюдалась и в автономных горских национальных областей Юга России. Так, в докладной записке секретаря Северо-Кавказского крайкома ВКП(б) А.И. Микояна в середине 20-х годов XX века отмечалось, что после установления Советской власти центром горской национальной контрреволюции стали Чечня. С каждым годом все усиливается бандитизм. В связи с этим было принято решение о вводе воинских частей, ликвидации бандитизма в Чеченской, Ингушской, Осетинской, Кабардино-Балкарской и Карачаево-Черкесской автономных областях. В результате операции было изъято более 70 тыс. винтовок, арестовано 375 человек. [7]

Для ликвидации нового контрреволюционного движения в Чечено-Ингушской АССР в марте-апреле 1930г. был проведен ряд чекистских войсковых операций при поддержке артиллерии и авиации. В 1932г. произошло очередное вооруженное восстание с участием более 3000 человек, которое охватило все аулы Ножай-Юртовского района ЧИАССР. В конце января 1941г. в Хальди-Харой Итум Калинского района ЧИАССР было спровоцировано выступление против Советской власти, в котором принимали участие местные жители. [8]

В июле-сентябре 1942г. на Юге России сформировались военная, хозяйственная и полицейская “ветви” оккупационной власти. При этом немецкий “новый порядок” устанавливался на основе немецких инструкций и служебных указаний Советников немецкого военного управления районным и городским начальникам, назначаемых из местных коллаборационистов. Так, в служебном указании от 19 сентября 1942г. [9] подчеркивалось, что все распоряжения германского командования районные начальники обязаны под своей личной ответственностью выполнять точно и в кратчайшие сроки.

Схема построения управления бургомистерствами в городах, районах предусматривалась Инструкцией фашистского командования, но в зависимости от обстановки зачастую отходила от этой Инструкции. Так, бургомистерство г. Таганрога в своем составе имело 14 отделов, а бургомистерство г. Ростова-на-Дону 19 отделов (общей численностью 1405 коллаборационистов). [10] Такое же примерно количество коллаборационистов работало в бургомистерствах городов Краснодар и Ворошиловск (Ставрополь).

Фашистское руководство для установления “нового порядка” стремилась активно использовать на оккупированных территориях Юга России местную полицейскую ветвь власти. Так, на Кубани, в Ставрополье и на Дону нацистам удалось сформировать полицейские участки почти в 4 тыс. населенных пунктах региона (от 5 до 30 чел. в каждом населенном пункте , то есть в среднем 70 тысяч местных коллаборационистов стали полицейскими ). [11] Местная полиция формировалась в основном из представителей той части казачества, которое в свое время воевала в рядах белого движения, а также горских мусульманских националистов. Об этом свидетельствуют разведсводки Управлений НКВД региона, в частности по Орджоникидзевскому краю от 17 декабря 1942 года. [12]

В то же время другая часть казачества, поддержавшая Советскую власть, пополнила ряды народного ополчения, партизанские отряды. В начале августа 1941 г. в Краснодарском крае в народное ополчение записались около 114 тыс человек, а с конца декабря 1941г. ополченцами стали уже 224 тыс. чел. В Ростовской области к сентябрю 1941г. в частях народного ополчения уже насчитывалось около 100 тыс. человек. В период оккупации на Юге России действовало 188 партизанских отрядов. [13]

Одной из основ, на которых создавался фашистский “новый порядок”, была система всеобщей трудовой повинности. В оккупированных районах Юга России каждый житель в возрасте 15 лет и старше должен был под страхом физического уничтожения работать. Невыполнение приказов о принудительном труде грозило населению заключением в концлагеря и смертной казнью, как за саботаж. При этом обязательная регистрация населения в оккупационных органах и на биржах труда заставляло его ради выживания идти на сотрудничество с гитлеровцами, то есть становится по неволе коллаборационистами.

Большие надежды возлагали оккупанты на нефть. Хозяйственная инспекция “Кавказ” имела для этого шесть хозяйственных команд, продвигавшихся вперед вместе с 1 и 17-й немецкими танковыми армиями. Гитлеровцам с помощью немецких специалистов и оборудования, привезенного из Германии, удалось добыть на Кубани не более 10 тыс. тонн нефти, то есть менее 1,5 – суточной довоенной добычи на Краснодарских нефтепромыслах. Налеты партизан не дали возможность полностью использовать эту нефть в интересах фашистской Германии. Так, склады с нефтепродуктами в районе Ильских нефтепромыслов уничтожил Ахтырский партизанский отряд “Буря”. [14]

Для укрепления “Нового порядка” на Юге России фашистское руководство пыталось проводить активную социальную политику. При этом оно допустило открытие школ в городах и селах (станицах). Перед учительством, допущенным к работе, были поставлены следующие задачи :

1. Все преподавание в школах должно быть проникнуто духом уважения к германской армии.

2. Школа должна содействовать онемечиванию советских ребят.

Немецкий комендант г. Пятигорска при открытии гимназии 15 октября 1942г. заявил, что “Работа учителей будет особенно трудной, так как придется выкорчевывать из детских голов все советское”. В период немецкой оккупации нацистам удалось открыть 192 начальные школы, 13 семилетних, 15 гимназий в 34 районах Ставрополья. [15]

При этом перед учителями стоял выбор - или работа в школе, или в концлагерь. Большинство выбрало первое, чтобы выжить в условиях немецкой оккупации.

На Юге России при установлении “нового порядка” гитлеровцы стремились создать себе опору среди местного населения. Коллаборационизм стал серьезной проблемой в регионе. Играя на русофобских настроениях националистов среди горских народов – карачаевцев, кабардинцев, балкарцев нацисты наделили их местные Комитеты, возникшие в период фашистской оккупации – политической автономией. После серьезных колебаний фашисты приступили к созданию в регионе русских боевых формирований. Нацистские рассовые теоретики убедили Гитлера в том, что казачество является потомками “остготов” и им можно доверить оружие. Так летом 1942г. на Кубани был сформирован особый казачий корпус в 20 тысяч сабель. [16] Основная часть коллаборационистов служила в полиции и вспомогательных частях немецкой армии.

В то же время 28 августа 1942г. 17-й кавалерийский корпус за стойкость и героизм личного состава, проявленных боях с фашистскими захватчиками на Кубани и Кавказе, был преобразован в 4-й гвардейский казачий кавалерийский корпус. 20 ноября 1942г. приказом Верховного главнокомандующего был образован 5-й Донской казачий кавалерйский корпус. В его состав вошли 11-я и 12-я гвардейские казачие кавалерийские дивизии и 63-якавалерийская дивизия. [17]

Мужество и героизм советских воинов и партизан, тяжелое поражение в Сталинградском сражении не позволили гитлеровцам надолго закрепиться на Юге России. Оккупационный режим просуществовал в регионе около шести месяцев. По мере ожесточения “нового порядка” нацистам пришлось раскрыть свое истинное лицо и проводить акции, не укрепляющие оккупационный режим: террор, экономическое ограбление и насильственный угон населения Юга России на работы в фашистскую Германию. Всего за время оккупации только в Ростовской области, Краснодарском и Ставропольском краях гитлеровцы расстреляли и угнали в фашистскую Германию более 250 тыс. человек. [18] Усиление репрессий со стороны нацистов, полуголодное существование населения порождали массовое недовольство, дестабилизировали “новый порядок” и привели к его краху на Юге России в 1943 году.

_____________________________